Региональный интернет-проект donbass.NAME пополнился еще одним дочерним ресурсом. Об этом пишет на своем авторском сайте координатор проекта Евгений Ясенов.
После полугодичного подготовительного периода стартовал литературный проект «Донецк, я люблю тебя!», координатором которого мне выпала честь быть. Это – сборник художественных рассказов, так или иначе связанных с Донецком и с темой любви. По такой же модели построены фильмы «Париж, я люблю тебя!», «Нью-Йорк, я люблю тебя!», «Москва, я люблю тебя!». Наш проект их ни в коем случае не повторяет. Донецк вообще никого не повторяет.
Любовь в Донецке, как и любовь к Донецку – вещь непростая. Требует некоторых усилий. Но вознаграждается сторицей. То, что трудно достигается, приносит особенный кайф, когда дело сделано. Как чувствуют в Донецке – об этом в проекте пишут самые разные авторы: от маститых и признанных до просто хороших и талантливых.
Проект «Донецк, я люблю тебя!» доступен по адресу http://like.donbass.name/ [Проект закрыт – прим. иД]. Этот ресурс разработан моими партнерами из агентства «Эльф», стиль которых вам знаком по сайту «Донецкий». Пока в проекте – 12 рассказов. Что будет дальше? Дальше будут еще рассказы, три из которых уже на подходе. Дальше? Книга, которая задумана как что-то весьма нестандартное и должна получиться таковой. Еще дальше? Может быть кино. Разве мы хуже Парижа, Нью-Йорка и Москвы?
Вы хотите знать, что пишут о любви и Донецке авторы проекта? Ну что ж…
Елена Стяжкина: «Может быть, в следующей жизни? Он научится быть другим? И Тараса Шевченко, стоящего перед губернским исполкомом, голуби больше не будут превращать в адмирала Нельсона? И старые деревья срубят совсем, до полного беспамятства, а новые не смогут прижиться на мелких островах среди городской плитки? И каменные джунгли, расцвеченные жирной, безвкусной иллюминацией, поразят в самое сердце воображение какого-нибудь нового дикаря, и тогда он, милый, грязный и внеисторический дикарь скажет: «Хочу, чтобы здесь…!» И нам простят политические ошибки, недальновидность, привычку к батогу, ненависть к прянику и Америке. Нам простят все. И перестанут нас бояться. А самый богатый человек Украины тем временем вообще рассосется по страницам истории. Как рассосался Джон Юз, отец-основатель».
Владимир Рафеенко: «Приблизительно где-то в это время у меня началась полоса многолетних утомительных влюбленностей, которые проходили на одном и том же фоне. Этим фоном был бульвар Пушкина. Тогда еще он был обставлен зелеными массивными советскими лавочками и обсажен высоченными деревьями. Он не мог похвастать ни скульптурными излишествами, ни разнообразием растений, ни удручающим количеством заведений общественного питания, которые свойственны ему сейчас. Если я все помню правильно, на бульваре была пельменная, сосисочная и кафе, отделение почты и несколько магазинов на примыкающих к нему улицах. Серый асфальт с выбоинами и заплатами и множество лавочек. И шумящие кроны старинных акаций и тополей в синем небе, если ты смотрел на них, ощущая затылком холодную ребристую поверхность лавочки. А уже за ними, там, вверху, плыли легкие облака».
Светлана Заготова: «Я рано начала красить глаза, лет в тринадцать. Провела четкую линию по верхнему веку и другую под нижним. Я даже сейчас и не отвечу, кто больше повлиял на мой косметический выбор, которому я не изменяю по сей день, независимо от моды, Элизабет Тейлор с ее Клеопатрой или возвращающиеся домой шахтеры. Больше склоняюсь ко второму. Шли они со смены, гурьбой, все черноглазые, и вызывали мое неосознанное восхищение. Это красиво — решаю я».
Вячеслав Верховский: «Не хочу сказать, что Донецк какой-то город не такой. Конечно, нет! И за это я его люблю. Но Кьеркегора здесь… Он почему-то не прижился. В головах».
Игорь Галкин: «В ту ночь, с 19-го на 20-е августа 1991-го, я спал превосходно. А утром, по пути, сорвал одинокую розу и полдня таскал ее в широком кармане спецовки, пока в конце коридора не появилась женская фигура с умопомрачительными ногами. Когда она поравнялась со мной, я молча протянул ей цветок и, так и не придумав – чьим же взглядом на нее посмотреть, посмотрел своим собственным. Она спросила: «Вы кто?» Я ответил: «Дурак…»».
Евгений Лавриненко: «Жизнь складывалась таким образом, что год прожил в одном городе, два в другом, десять в третьем, и хотя все-таки большую часть жизни я прожил в Донецке, было достаточно шансов иметь привязанности к иному городу. Но именно Донецк научил меня главному – любить. Этот город подарил мне встречу с моей любимой и самыми сильными и удивительными чувствами, которые только приходилось испытывать. Донецк, я хорошо помню твой прекрасный сквер и ту аллею, где Ты начал нашептывать мне свои сказки на вечные темы…»
Леся Орлова: «Все. Я больше здесь не живу. «Я люблю тебя» теперь – в другом городе и даже в другой стране. И когда я на несколько дней возвращаюсь сюда, я не зажмуриваюсь и не отвожу взгляда. Поезд ли подъезжает к вокзалу, самолет ли снижается над аэропортом… Смотреть в сторону бесполезно – я снова встречаюсь со своим городом, и сердце мое пропускает удар».